В памяти своей навек мы сохранили соль будней боевых в стране Афганистан
Эта жёлтая, жестокая страна,
Пыль дорог и холод перевалов.
Вам, ровесники, в судьбу дана.
Там вы поняли и вынесли немало.
Хоть вы молоды, но знаете теперь
Много из того, что ваши деды знали-
Груз невосполнимости потерь
И печальный, тихий звон медалей.
Вам теперь придётся до конца
Пронести по жизни дух Афгана,
Опалённые войной сердца
И три слова: «Я вернулся, мама!»
Афганская война продолжалась с 1979 по 1989 годы. С одной стороны в этом военном конфликте принимали участие правительственные силы Демократической республики Афганистан и Ограниченный контингент советских войск, с другой стороны – многочисленные вооружённые формирования афганских моджахедов (душманов), которые пользовались политической, финансовой, материальной и военной поддержкой ведущих государств НАТО и исламского мира. Общее число погибших с нашей стороны за 10 лет составило 13833 человека. Самым гибельным был 1984 год, который унёс жизнь 2343 воинов.
В студии «ТВ Покров» побывали жители г. Покров, которые принимали участие в афганской войне. Каждый из них рассказал о тех, теперь уже далёких, годах армейской службы.
Сергей Александрович Горенков, председатель общественной организации ветеранов боевых действий и воинов-десантников.
— Я родился, вырос и окончил школу в г. Покров. В 1984 году призывался в армию. В те годы отношение к службе у молодёжи было позитивное, от призыва никто не бегал, тех, кто отслужил в армии, уважали. Присягу я принял в г. Брест, и здесь был включён в состав десантно-штурмовой бригады. В то время война в Афганстане уже шла, но мы мало о ней знали. В один из дней в четыре часа утра нас собрали на плацу и сообщили о том, что подразделение направляется на формирование нового десантного батальона в белорусский населённый пункт Марьина Горка.
По прибытии нас стали лучше кормить, а это для солдата важное обстоятельство. Но жизнь изменилась не только в этом направлении. Мы стали изучать взрывное дело, осваивать бесшумные виды оружия и метание ножей. Через некоторое время батальон передислоцировался в г. Чирчик под Ташкентом, где началась горная подготовка.
В один из дней в наше расположение приехали генералы и на общем построении сообщили, что батальон направляется в Афганистан. Мы имели возможность отказаться и сделать это в письменном виде, но практически никто не воспользовался этим предложением.
Через месяц все военнослужащие надели бронежилеты, сели на бронетранспортёры, и в районе г. Термез пересекли афганскую границу. Нас направили в самую южную точку Афганистана, которая находилась в 6-7 км от пакистанской границы. Это был настоящий каменный мешок, территория в окружении высоких гор с одним единственным выходом. Наш 5-й батальон спецназа носил статус секретной войсковой части, поэтому переписка была запрещена. Мы были вооружены биноклями и прицелами ночного видения для проведения операций в ночное время. У «духов» такого снаряжения не было, и вскоре наша часть вышла на первое место в своём войсковом округе по количеству «языков» и оружия.
С пакистанской границы нас постоянно обстреливали. Стоящая рядом мотострелковая часть располагала установками «Град», и с их помощью вела ответный огонь.
Через четыре дня после прибытия мы отправились на операцию. Вместо суток мы потратили на это боевое задание четверо суток, за которые погибло 28 человек. Их имена были увековечены на гранитной доске, которую установили на месте нашего лагеря.
Жаркий афганский климат все переносили тяжело, и акклиматизация была трудной. Жара достигала 70 градусов, так что фляжка с водой, поставленная на броню БРТ, через пару часов почти закипала. Жили в палатках по 20 человек.
Законы войны очень жестоки. К примеру, если колонна шла с операции мимо кишлака, и оттуда раздавался единственный выстрел, кишлак по приказу полностью зачищался.
Опасности в виде снайперов, подстерегали постоянно. В рядах «духов» воевали такие же беспощадные наёмники, поэтому считалось, лучше погибнуть, чем попасть в плен. Так что нервы у всех были на пределе. Тем более, постоянно гибли ребята, с которыми успел подружиться и сродниться.
Боевые операции носили разный характер. За выполнение одной из боевых задач по взятию языка я был награждён медалью «За отвагу».
В одной из самых крупных афганских провинций находился сильный укрепрайон. На эту базу, которая принадлежала моджахедам, поставляли оружие, миномёты, гранатомёты, и это вооружение использовалось против нас. Нам от командования поступил приказ взять эту базу. Сложность составляло то обстоятельство, что база находилась в горах, на одной из высот. Взять её днём было невозможно. Мы старались выйти на эту точку ночью. Нам позволяли ориентироваться на местности бинокли ночного видения, было у нас и бесшумное оружие, а также другое необходимое снаряжение. При этом ночью в горах ориентировать очень сложно, даже если имеешь точные координаты, но нет проводника. Блуждая, мы не уложились по времени, поэтому нас заметили духи и открыли стрельбу. Тогда мы вызвали помощь с воздуха. Боевые машины начали бомбить базу, в воздух поднялась пыль. Благодаря этой пылевой завесе мы смогли подняться на высоту и проникнуть на территорию базы. Там завязался бой. Нам, троим солдатам, приказали под обстрелом взять языка. Обстановка была сложной: вокруг свистят пули, рвутся гранаты, а в это время я, Игорь и Роман, пробираемся ползком от укрытия к укрытию. Духи по нам стреляют, где-то за камнем сидит снайпер. Но языка мы взяли и доставили его в расположение нашего укрепрайона. Его допросили, узнали, где у душманов находятся отходы, на каких тропах сосредоточено скопление боеприпасов, оружия.
За выполнение этого боевого задания мы были представлены к наградам.
После окончания службы в 1986 году я демобилизовался. Дома ждали друзья, с кем я призывался в одно время – Игорь Круглов и Борис Султанов. Они меня провожали на плацу ранним утром, когда я убывал в Белоруссию. И встречали, радуясь тому, что я вернулся живой. Дома мать с отцом ждали. Они не знали ничего про Афганистан. Нам запрещали переписку, чтобы информации о нашем присутствии было как можно меньше.
Когда прошло немного времени, и война постепенно меня оставляла, появилась мысль организовать в г. Покров общественную организацию ветеранов боевых действий и воинов-десантников. Была идея объединить всех, кто воевал в горячих точках.
Есть несколько праздничных дат, которые нас объединяют.
В этом году 15 мая меня официально пригласили в Белоруссию на встречу с нашим батальоном после 30 лет со дня его формирования. Думаю, встретимся, вспомним то время, почтим память тех, кто погиб. В Марьиной Горке построили часовню, туда приезжали родители погибших. В часовне можно помолиться за живых и помянуть погибших в Афганистане при выполнении своего воинского долга.
* * *
Игорь Николаевич Снежков, проходил службу в Афганистане с 1979 по 1981 годы.
В армию я призывался в 1979 году в г. Покров, где наша семья проживает с 1965 года. Служить начинал в Коврове, в учебном подразделении, там получил военную специальность артиллерийского разведчика или корректировщика артиллерийского огня.
После Коврова продолжал службу в г. Тверь. Поскольку я родом тверской, обрадовался тому, что практически попал домой. Были мысли, как в самоволки можно будет безнаказанно ходить. У родителей остались в Твери знакомые. Но планы нарушились. Нас собрали, приехали высокопоставленные чины. Они говорили какие-то не совсем понятные нам речи о том, что нас может ожидать длительная командировка, где будет исключена переписка с родными и близкими, что есть вероятность не поехать в отпуск, хотя в то время за два года службы его надо было заслужить. Вскоре нас отправили эшелоном до Москвы в сопровождении офицера, а затем в г. Сормово под Нижним Новгородом, где вроде бы нам предстояло строить какой-то химический завод. Я успел домой дать телеграмму, предупредить, чтобы пока не писали, сообщил, что едем вроде на стройку. Тем более, шла подготовка к летней Олимпиаде 1980 г., которая проходила в Москве, и военнослужащих нередко снимали в помощь на олимпийские объекты.
Завели нас в спортзал на территории воинской части. Там с левой стороны стояли столы, за которыми сидели крупные офицерские чины, а вся правая сторона была занята личным составом, солдатами. Кто-то спал, кто-то занимался своим делом.
Следующие четыре дня шло формирование танкового полка из прибывающих солдат. В составе этого полка предусматривался артиллерийский дивизион из самоходных артиллерийских установок. Эти четыре дня ночами мы грузли в товарные вагоны снаряды. Потом нас посадили в эшелон и привезли ночью в Термез. Это было в начале февраля. На платформах стояли танки, в составе были пассажирские вагоны с личным составом. После разгрузки мы десять дней стояли примерно км в 15 от Термеза, где уже был развёрнут палаточный городок. У нас проходили стрельбы, политработники с нами беседовали. То есть, было не совсем понятно, что происходит.
Вскоре нас собрал командир полка и сказал, что мы или остаёмся в туркестанском военном округе на территории СССР, или переезжаем Аму-Дарью, переходим границу Демократической республики Афганистан. Группа офицеров уехала на рекогносцировку местности, то есть на подбор площадки для размещения нашего полка. Но по истечении недели нас вновь построили и сказали, что отдан приказ о пересечении границы.
Что мы испытывали? С одной стороны было чувство тревоги, а с другой – чувство юношеского задора, оптимизма. Нам заменили автоматы АКА 7,62 на автоматы 5,45 – пули со смещённым центром тяжести. Такие пули считались в то время секретными.
С рассветом мы переехали границу по понтонному мосту, бросили по традиции монетки в Аму-Дарью, чтобы нам вернуться назад, на родину.
Афганистан встретил нас недружелюбно. Территория СССР за спиной была освящена освещёна яркими огнями. После того, как пересели границу, попали сразу в средневековье. Ни огней, ни света — тьма, степь, предгорье, какие-то непонятные звуки. Потом политработники предупредили, чтобы каждый был начеку, и уши держали востро. Маршрут нашей колонны длился около суток. В результате заехали в степь, в феврале она была уже зелёной. Боевой танковый полк своими гусеницами вспахал её изрядно. Степь стала местом нашей дислокации. Жили в палатках. Палатки сначала были не ротные, а маленькие на взвод, шатрового типа на 20 человек. Приходилось закапываться в землю для того, чтобы увеличить пространство. Белья, естественно, не было. Были одни матрацы, брезент маскировочный, сетки, шинели и своё личное имущество в вещмешках.
В этой степи, на севере Афганистана, недалеко от г. Кундус, побыли мы порядка восьми месяцев, затем всем полком переехали в Баграм. Это через перевал Саланг, 40 км от Кабула. Там стояла крупное военное формирование. Наш танковый полк был закреплён за воздушно-десантной дивизией. По рельефу это была более гористая местность. Мы выполняли боевые задачи совместно с десантниками, а также совместно с танкистами. На базе практически не были, приходилось много ездить со своей боевой техникой и обмундированием. Кочевали как цыгане. Мы охраняли мосты, советников, переезды. Мотострелковые подразделения меняли на наши и наоборот.
Ситуации, когда рядом были видны фонтанчики от пуль, случались постоянно. А если в броне едешь, там регулярно слышно: тук-тук-тук. Технику постоянно обстреливали, это привычная ситуация. Там было не сосчитать, сколько раз по тебе стреляли, просто знаешь, что по тебе ведут огонь. Командует офицер или сержант, происходит отражение атаки с тем, чтобы сохранить жизнь личного состава коллектива.
Случилась такая ситуация: в деревянный борт машины рядом со мной врезался осколок. Борт машины разбило, а в меня не попало. Повезло.
Полтора года пробыл я в Афганистане, демобилизовался в 1981 году, в июле. Нас немного задержали из-за того, что молодое пополнение ещё не прибыло, а боевые задачи надо было выполнять. И пока нас не заменили, пока мы не обучили в некоторой степени молодёжь, нас не отпустили. Поэтому забирали меня в мае, а пришёл в середине лета.
Писал маме, бабушке, не сообщая место своего пребывания. Всё в общих чертах. С одной стороны это запрещалось, а с другой не хотелось волновать родных. Про своих однополчан знаю, что в Меленках живёт Пётр Колесов, я с ним встречался. С Юрой Клищун встречался, это радист, живёт на Украине. Витя Микулич, белорус и Женя Яковенко, он русский, но жил в то время в Казахстане. Со всех уголков СССР люди служили, и всё было нормально.
Прими благодарность, войны ветеран,
Войны охватившей Афганистан,
Войны, что непрошенной в гости пришла,
Войны, что по жизни, по сердцу прошла!
Свой воинский долг ты исполнил солдат,
И вместе со всеми, ты очень был рад,
Дню вывода войск, возвращенью домой,
Ты в той мясорубке остался живой!
С Днём вывода войск, тебя поздравляем,
Здоровья и счастья мы дружно желаем,
Пусть будет в судьбе твоей мир и покой,
И чистое небо над головой!
Газетную версию подготовила Галина Фомичёва
