В Доме учёных прошёл концерт молодого покровского коллектива «GaRiBoSBAND».Коллектив «GaRiBoSBAND» был создан в 2013 году, в его состав входят артисты из г. Покров – Гариб Кулиев, Камилла Лазарева, Стас Клименко, из г. Владимир – Александр Петаев, Светлана Коровина и Виталий Федосов из п. Вольгинский. Существуя год, коллектив уже заработал себе хорошую репутацию, и успел выступить на празднике в г. Суздаль, на Соборной Площаде в г. Владимир. Вот и покровский зритель вечером, 26 февраля мог послушать и насладится творчеством этого коллектива. Ценителей хорошей музыки оказалось в Покрове достаточное количество. В репертуаре были популярные хиты разных лет, которые исполнялись в разных стилях, таких как латино, диско-фанк и другие. В завершение концерта публика проводила артистов бурными аплодисментами. От коллектива МАУ ГИЦ «Покров медиа» желаем музыкантам дальнейших творческих успехов, чаще выступать и радовать покровчан.

Александр Новиков

Борис Аронов

-Не только слышал, но даже  бывал! – заулыбался                                                                                                                                          Виталий Семёнович, откладывая в сторону журнал. – В первый год после института в командировку туда  ездил.
— Надолго?
— Да нет, всего на неделю. Там у вас ещё дом интересный есть, большой такой, в виде корабля, верно?
— Верно, — кивнул новый знакомый, — кстати, в этом самом доме я и живу.
— А у меня там  знакомая жила – секретарша с завода, на который   приезжал, — продолжал вспоминать Виталий Семёнович. — Пару раз  провожал её … Кажется,  Диной звали…
Сосед почему-то нахмурился.
— А Вы, стало быть, Виталий, да? – спросил он.
— Вы-то откуда знаете? – удивлённо вскинул брови Романов.
Сосед помедлил, проводил глазами самолёт, выруливающий на взлётную полосу.
— Дина рассказывала, — снова заговорил он. – Мы ведь  с ней   ещё со школы дружили,  а в ту пору дело к свадьбе шло… И тут вдруг изменилась она… другой какой-то стала. Я, конечно, с расспросами полез…она поначалу отнекивалась, а потом призналась – с парнем, дескать, познакомилась, с москвичом…
— У нас же с ней не было ничего, — пожал плечами Виталий Семёнович, — просто гуляли, болтали…Я даже домой к ней ни разу не заходил.
— Знаю, что не было, — проговорил сосед, —  не в этом дело. В общем, месяца не прошло —   и она к Вам в Москву отправилась…
— А как же адрес узнала?
— Секретарша — и адрес не узнает? Вы ж документы свои на заводе показывали?
— Точно, точно… Но ведь она так и не была у меня в Москве.
— Верно… К дому вашему подошла, а Вы из подъезда с девушкой…в обнимку…
— Ну да, это невеста моя была, жена теперешняя…
—  Вот  Дина вам на глаза показываться и не стала, и в тот же день домой вернулась.
Сосед достал из кармана платок, протёр очки. Какой-то парень с большой сумкой, протискиваясь мимо них, задел Виталия Семёновича, пробормотал извинения и двинулся дальше.
— Долго она маялась, — снова заговорил новый знакомый, — а я  не отставал – всё замуж звал.  И вот однажды   говорит: «Хорошо, выйду за тебя, только свадьбы никакой не надо, ладно?» Ну, я на радостях на всё согласен был.
Сосед замолчал, задумавшись о чём-то. По залу прошла женщина в форменном кителе, выкрикивая фамилии пассажиров, опаздывающих на посадку.
— А дальше что? – первым нарушил молчание Романов.
— Дальше? – отозвался сосед. – Дальше оказалось – рано я радовался. Двух лет не прожили – и ушёл.
— Почему? – удивился Виталий Семёнович.
— Да как сказать… Со стороны поглядеть – вроде всё хорошо у нас было…А обниму её – и чувствую – не моя! Так вот.
— А она?
— Удерживать не стала – поняла, видно, всё. Да и ребятишками мы обзавестись не успели. Так и живём, по сей день в соседних подъездах.
— Неужто семьи больше не было – ни у неё, ни у Вас?
— Не было. Она ведь  всю жизнь Вас любила, а я — её. Такая вот арифметика.
Романов был ошеломлён. Выходило, что он, никогда не обидевший даже мухи, невольно стал причиной  страданий этих двух людей.
Между тем объявили начало регистрации на сибирский рейс. Новый знакомый протянул Виталию Семёновичу руку  и направился к выходу. Романов хотел, было, что-нибудь сказать ему на прощанье, но так и не смог найти нужные слова.

Борис Аронов

Одного он не терпел, если кто-нибудь переходил в своих шутках границы и начинал смеяться над его верой. Серёга никогда не пускал в ход свои кулаки, а пустить было что, уж вы мне поверьте, и только отходил от «шутников».

Серёга корнями происходил из Ивановской губернии. Его мать многие годы была прихожанкой православного храма, в одном из тамошних районных городов.

«Двадцать лет простояла у иконы Георгия Победоносца, — говорил Сергей, — и всё время думала, что это Христос. А потом, приехал к ним баптист-миссионер и создал свою общину, по большей части перетянув в неё прихожан этого же самого храма. Он стал с ними Библию читать, Слово Христово принёс. Люди за ним и пошли, ведь Евангелие не только целовать нужно, но и исследовать его и жить по нему».

Мама его была человеком тёмным, неграмотным. Она так наставляла сына:

«Твой отец был рабочим, твой дед был рабочим, и тебе, сынок, быть работягой. Так что, ты головку-то слишком в школе не напрягай. Научился читать да писать, и хватит с тебя».

В детстве он, сколько себя помнил, всё пытался раздобыть денег. Бутылки вдоль путей собирал, макулатуру сдавал, на дачах у стариков подрабатывал. Рос он крупным парнем, поэтому всегда есть хотелось, а мама не могла заработать на еду досыта, поэтому и трудился. Многое умел и никогда не чурался никакой работы, даже самой грязной.

Спокоен был, как удав.

Помню, он рассказывал, как к нему в квартиру ломились двое пьяных мужиков, всё какую-то Аллу требовали. Серёжа из-за двери им объяснил, что такая здесь не проживает, — а разве им докажешь? Они дверь ему вместе с коробкой и вынесли (повалили).

— А как дело то было, Серёжа?

— Они дверь ломали, а я отошёл подальше и ждал.

— Что же ты милицию не вызвал? — Ну, хоть какую-нибудь активность проявил там, пугнул бы их.

— А зачем? — отвечает, — я давно хотел дверь металлическую поставить. Вот, думаю, и пускай они мне эту вышибут забесплатно. — Всё польза будет.

— Ну, вышибли, а потом что?

— А потом они меня увидели. Протрезвели. На колени попадали. Дверь на место поставили и сбежали.

— А ты?

— А я позвонил и назавтра новую дверь привезли. Так что всё удачно получилось…

Серёга был человеком внутренне очень чистым и молитвенным. Всё свободное время читал Евангелие и размышлял над ним. Кстати, именно он и научил меня

относиться к Слову Божьему как к Святыне,

которую нужно знать, и которой нужно жить.

Приглашал он меня к ним на служения. Люди эти мне понравились, но через какое-то время почувствовал, что мне скучно с ними, нет движения вперёд. Словно подвели меня к открытым вратам храма и говорят: «Смотри, как там хорошо», а внутрь не вводят. А потом я ещё и в [Свято-Троице-Сергиеву] Лавру попал. Так что, мы с Серёжей оставались друзьями, но я выбрал Православие.

Вспоминаю, как наш товарищ женился. Вместе с группой молодых единоверцев они поехали в Иваново, в тамошнюю общину. Поехали вроде как бы помолиться, а на самом деле присмотреть себе невест. Вот там наш Серёга и влюбился. Девушка была высокая ростом, с простым лицом и добрыми глазами. Понятное дело, что по природной своей застенчивости, он не посмел сказать ей ни слова, а только молча поедал её глазами, на что девушка обратила внимание.

Потом, уже, приехав, домой, он написал письмо одной знакомой из общины, куда они ездили. И попросил её спросить у понравившейся ему девушки, не будет ли она возражать, если он напишет ей письмо. Сложность была в том, что Серёга не узнал имени девицы, и действовал, получается, наобум. Девушка разрешила ей написать, и мы с Серёгой вдвоём писали письмо, уж очень он был тогда неграмотен, хотя, думаю, он и сегодня не прибавил в знаниях. Сперва он писал о делах в своей общине, а потом попросил разрешения приехать к ним в гости. Родители дали добро, Серёжа сложил свой чемоданчик и поехал.

Потом он мне рассказывал, как боялся встретить другую, поскольку фотографии своей заочной пассии он не имел, и вполне могло так случиться, что и приехать мог бы не к той. Но всё оказалось благополучно, его хорошо приняли в доме невесты, а потом и она, в свою очередь, вместе с мамой приезжала в дом будущего супруга.

Девушка уехала домой, и Серёжа вдогонку письменно сделал ей предложение. С каким волнением наш товарищ ожидал ответа. Он весь осунулся, похудел, беспокойно ходил взад и вперед по горке, где мы работали. Потом он рассказывал, как сошёл с автобуса, а к нему подходит незнакомая старушка и говорит: «Не волнуйся, сынок, завтра жди письмо». И действительно, на следующий день мой друг Серж получил согласие.

Свадьбу справляли в общине в молельном доме. Перед этим молодые расписались в Загсе. На прозвучавшее там предложение поцеловать невесту, Серёга ответил просто: «Погодите, пока она мне ещё не жена, вот как пресвитер нас благословит, вот тогда и поцелую». Вот такой с нами работал замечательный парень.

Люба, так звали Серёжину жену, была консервативна и на дух не переносила телевизор. Когда муж под предлогом просмотра благочестивых видеокассет, приобрёл «злое око» (а сам прилип к экрану и смотрел боевики), Любаша проходила в комнату, только повернувшись к телевизору задом. В конце концов, Серёжа вынужден был отдать его в воскресную школу.

Вы знаете, что баптисты не употребляют спиртных напитков? — Но это еще не значит, что они не могут выпить. — Могут, и ещё как!

Кстати, когда Сержу надоели приставания наших коллег выпить с ними водочки, а пили уже не ворованный спирт, а покупную водку. Серёга молча взял у них бутылку и налив себе полный стакан, спокойно его выпил. Потом оглядел умолкшую публику, налил второй стакан и точно так же отправил его вслед за первым. А затем, не закусывая, и даже не покачнувшись, пошёл домой. Больше я потом уже не слышал, чтобы кто-то из ребят предложил ему выпить с ними.

Так вот, приехали к Серёге в гости четверо Любашиных братьёв, понятное дело, — тоже баптистов. А Люба в это время уже с двумя детишками и свекровью поехала навестить своих родителей. Братья были все как на подбор, они приходили к нам посмотреть, чем занимается их сродник. Все они были метра по два ростом, и в плечах хороши, так что Серёга на их фоне даже слегка терялся.

Пятеро мужиков в одном доме. Разумеется, сколько ни молись, а в магазин они пойдут обязательно. Взяли по бутылочке на брата и посидели вечерком. На следующий день ребята собирались уезжать обратно. А Серёга, наводя порядок, обратил внимание на количество пустых бутылок и не досчитался одной. «Братья, где ещё один пустой сосуд? Если Люба его найдёт, то всем нам мало не покажется». Народ подумал, представил последствия, и стал методично осматривать каждый уголок в квартире. Представляю, как пятеро здоровенных мужиков ползали на коленках по полу в поисках компрометирующей их бутылки. Вот так сестричка держала братцев в руках.

Одновременно с восстановлением нашего храма и Серёжина община стала строить у себя в городе дом молитвы. Серёжа приспособился торговать по электричкам книжками, изданными «библейским обществом», продавал их и на работе. Все до единой копейки из заработанного, он отдавал на стройку. К этому времени у него уже было трое ребятишек.

Кстати, он рассказывал мне об их американском благодетеле. Тот раза два в год приезжал к ним, показывал фотографии своих домов, подробно рассказывал об их стоимости, хвалился, что внучке машину купил за 300 тысяч долларов, а на стройку выделит 2-3 тысячи в год, да потом справками и отчётами мучает. Вот Серёжа и искал заработать на молельный дом.

— Серёга, — спросил я его, — а ты не боишься, что дом, который ты строишь, лет через пятнадцать превратят в какой-нибудь клуб собаководства?

И он мне ответил так, что я запомнил его слова на всю жизнь, и до сих пор руководствуюсь ими:

«Меня Бог не спросит за то, во что этот дом превратят люди, но он меня обязательно спросит за то, что я строил».

Через несколько лет, давно уже уволившись со станции (железной дороги, «железки», где трудился будущий батюшка Александр Дьяченко 10 лет), я на улице встретил одного из наших ребят. Мы обрадовались друг другу, разговорились, и стал я расспрашивать о сослуживцах.

— Живём хорошо, — отвечал он мне, — кредиты сейчас дают на (ж/д) станции всем старослужащим. Я вот машину себе новую взял, другие расширились, кто в двушку, кто в трёшку переехали, один из наших сейчас коттедж строит.

— А как Серёга? — спрашиваю, — он-то в трёшку, наконец, перебрался?

Товарищ, вздохнув, сказал: — А Серёга сошёл с ума.

У меня сердце ёкнуло: «Как сошёл? — А как же Любаша, дети?»

— Серж на днях уже шестого из роддома привёз. Представляешь? Люба, понятное дело, с детьми нянчится, а Серёга один работает. Какой ему кредит? Мы тут и так, и так прикидывали, ничего не получается. Так и живут вдевятером в двушке. А он и седьмого родит, я тебе точно говорю, — совсем тронулся мужик.

Я слушал моего товарища и с радостью думал:

«Господи, как хорошо, что у нас ещё остались такие «сумасшедшие», как наш друг Серёга».

Александр Дьяченко

— Ну, мальчики, куда пойдем — в кино или в зоопарк? — спрашивает Ира, беря нас под руки.

— Лучше в зоопарк, — произносит Айварс, немного подумав, — это кино мы уже видели!

Айварс рижанин — высокий, светловолосый, неторопливый. По-русски говорит правильно, но с акцентом. Иру называет Ирель — наверно, так звучит по-латышски это имя. Фамилию же её — Вайнбиндер — он вообще произносит с трудом.

Про Айварса я знаю, что живёт он в самом центре Риги и работает в большой больнице. Когда я однажды поинтересовался, женат ли он, Айварс, вздохнув, ответил, что женат, но с женой «…нет согласия… и детей тоже нет…».

Аллеи зоопарка полны студентов, которые, наверно, прогуливают занятия. Некоторое время мы бродим, болтая о всякой всячине и, наконец, усаживаемся на скамейке около слоновника.

Неподалеку тётка с голубым ящиком на колёсиках продаёт эскимо. Айварс покупает три порции, одну вручает Ире, поклонившись и произнеся «Ирель!», а другую протягивает мне, разумеется, без всяких церемоний.

— Что ж ты слона мороженым не угостил, — смеётся Ира, — видишь, как ему хочется!

Слон и в самом деле подошёл совсем близко к ограде и выжидательно смотрит.

— Слоны мороженое не кушают, — отвечает Айварс, — они другое кушают!

В киоске позади нас торгуют пакетами с кормом для животных. Вскоре Ира уже угощает слона морковкой, Айварс же стоит рядом и держит пакет.

С некоторых пор я замечаю, что он, как говорится, положил глаз на Иру… Её же, по-моему, это совершенно не волнует.

— Фу, жара, какая! — произносит наша спутница, когда с кормлением слона покончено. — У нас, на пляжах, наверно, не протолкнуться!

Ира — быстрая, круглолицая, с чёрными кудряшками, — приехала из Одессы. Она замужем, но про свою домашнюю жизнь не рассказывает ничего.

— У нас тоже есть море, — произносит Айварс.

— Ну, сравнил, — смеётся Ира, — ежа и ужа! У вас в июне ещё холодно, а в августе уже холодно!

— Зато у нас янтарь есть! — невозмутимо парирует Айварс.

— А у нас ни моря, ни янтаря, — говорю я, — у нас только Москва-река, а в ней не везде искупаешься!

— Ну вот — бери жену с дочкой и в августе к нам,- предлагает Ира, — у меня подруга в пансионате работает, устроит — лучше не придумаешь!

— К нам тоже можно, — присоединяется Айварс, — от вас всего-то ночь езды!

Из зоопарка мы направляемся к метро, но по дороге заворачиваем в «Пингвин» — так называется кафе на Сумской.

— Кушать будете чи просто так? — интересуется пожилая официантка.

Мы здесь не впервые, и уже знаем, что «кушать» — значит заказать борщ и второе, а «просто так» — кофе или чай. Мы заказываем кофе, который в «Пингвине» варят превосходно. В углу зала притулился фотоавтомат, и, решив сфотографироваться на память, наша троица втискивается в кабину. Снимки готовы через несколько минут — три ленты, по одной на каждого.

— Ну и страшная же я здесь! — восклицает Ира, разглядывая себя на фото.

— Что ты, Ирель! — качая головой, произносит Айварс и прячет свою ленту в боковой карман.

Когда мы, наконец, добираемся до общежития, Айварс предлагает ещё немного погулять вокруг — видно, что ему не хочется расставаться с Ирой. Я же, хлопнув себя по лбу, вдруг вспоминаю, что мне нужно срочно зайти…на почту… Мой товарищ немедленно увязывается за мной.

— Погулял бы с ней, чего тормозишь? — говорю я, когда попрощавшись с Ирой, мы остаёмся вдвоём.

— Это неудобно! — произносит Айварс после минутного молчания.

— Ну и в чем же тут неудобство? — интересуюсь я, но в ответ он только пожимает плечами.

Как-то раз Айварс приносит три билета на органный концерт. От своего я сразу отказываюсь — орган — это, как говорится, не моя стихия — и они отправляются вдвоём.

— Ну как, ты доволен? — интересуюсь я, когда мой сосед возвращается.

— Не очень, — качает головой Айварс, — у нас в Домском соборе орган звучит лучше. Ирель сказала, что у них в опере тоже.

— Нет, ну причём тут орган! Вы что же целый вечер органы сравнивали? Ты её хоть раз поцеловал?

— Это неудобно! — качает головой Айварс и выходит на балкон покурить.

До окончания наших курсов остаётся всего ничего, когда Айварс уезжает на денёк-другой к каким-то своим приятелям, живущим в пригороде. И в это же самое время Ира получает телеграмму из Минска — её двоюродная сестра выходит замуж в ближайшую субботу. Наша подруга досрочно сдаёт экзамен, и в тот же вечер я провожаю её на вокзал.

— Айварсу привет передавай, — говорит она, когда мы стоим у вагона в ожидании посадки, — хороший он парень, всю жизнь о таком мечтала — спокойном, основательном. Жаль только — нерешительный!

— А я думал, тебе другие нравятся, ну, как бы это сказать — искромётные мужчины!

— Искромётный мужчина у меня дома есть, — морщится Ира, — в печёнках сидят его фокусы!

— Намекнула бы Айварсу сама!

— Нет, сама я не могу, — вздыхает моя собеседница, — выходит, не судьба!

И, уже стоя на ступеньке, грустно улыбается:

— Ничего, жизнь впереди длинная, все хорошо будет!

В общежитие я возвращаюсь около десяти. Айварс уже дома, на столе — гора пирожков и прочей домашней снеди, которой его снабдили знакомые.

— Давай поставим чайник и позовём Ирель! — весело говорит он, пожимая мне руку.

— А Ира уехала! — развожу руками я и пересказываю поскучневшему Айварсу наш разговор у вагона.

— Так и сказала? — хмуро спрашивает он.

— Так и сказала. Жаль, мол, что такой нерешительный!

Айварс сидит, насупившись, и вертит в руках спичечный коробок.

— Не сидеть, а действовать надо! — выпаливаю я. — Собирайся и дуй в аэропорт. Раньше Иры в Минске будешь. Купишь цветы и на вокзал. Она в седьмом вагоне!

Айварс вскакивает и начинает запихивать в сумку вещи. Потом вдруг останавливается и молча опускается на кровать.

— Ну и за чем остановка? — интересуюсь я.

— Не поеду, — качает головой он, — это всё не так просто!

С тех пор прошло без малого тридцать лет. Первое время мы с Айварсом поздравляли друг друга с Новым годом, а потом переписка оборвалась. Вскоре после возвращения из Харькова я собрался было написать Ире, но так и не смог найти листок с её адресом.

И вот недавно Айварс разыскал меня в скайпе. Он всё такой же, только поседел весь. И до сих пор ещё работает, впрочем, как и мы с женой — пенсия-то маленькая!

— Я теперь в деревне живу, — сообщает Айварс, — в Риге всё очень дорого! Приезжай на эти выходные, своими яблоками угощу! Подумаешь, всего ночь езды!

Наверно он забыл, что для такой поездки теперь нужна виза. Оформлять её — дело хлопотное и долгое.

Айварс рассказывает мне про свой сад, но вдруг, оглядевшись по сторонам, тихо спрашивает:

— Ты про Ирель ничего не знаешь?

— Нет,- качаю головой я, — а ты бы поискал её в скайпе. Меня же вот нашёл!

— Это неудобно! — вздыхает Айварс.

У меня вдруг появляется желание поговорить и Ирой, и в этот же день я легко нахожу её.

— Ну и бородищу ты отпустил, — смеётся она, — настоящий Дед Мороз.

Ира сидит на веранде, а вдалеке за её спиной синеет море.

— Ну, как жизнь у вас в Одессе? — интересуюсь я, но оказывается, что никакая это не Одесса, а город Ашкелон в Израиле.

— Слушай, — вспоминаю я, — а в новостях говорили — на вас там с юга ракеты падают.

— Случается! — кивает она.

— И как же вы?

— У нас комната есть, окнами в противоположную сторону, там и отсиживаемся. От осколков спасает, а в убежище не всегда успеваем.

— Ехали бы вы оттуда, ей богу!

— А куда ехать? В Одессе уже никого и ничего!

Она несколько минут молчит, а потом тихо спрашивает:

— Как там Айварс, не знаешь?

— Да вроде нормально — вчера только с ним болтали. Хочешь, координаты могу дать.

— Да нет, — грустно произносит Ирина, — пожалуй, не надо.

В это время откуда-то доносится визгливый мужской голос:

— Ирина! Ты долго трепаться будешь? Где моя рубашка в полоску?

Наверно, это тот искромётный мужчина, про которого она мне когда-то рассказывала.

— Достал, честное слово, — ворчит Ира, — придётся идти!

А я выключаю компьютер, отыскиваю в альбоме со старыми фотографиями ту самую, сделанную фотоавтоматом и вглядываюсь в наши молодые смеющиеся лица. Господи, как быстро проходит жизнь!

Оказаться бы сейчас там, в «Пингвине» с Ирой и Айварсом, выпить кофе, а после пройтись по Сумской — самой красивой улице города Харькова. Странно осознавать, что всё это — тоже теперь заграница.

Борис Аронов

— Да, да, всё знаю, Сергей (они были уже знакомы, оба почти одного возраста). Рабочие Первомайского лесоучастка заметили столбы дыма. Говоришь, нужны 12 человек и бульдозер? Сейчас соберём рабочих. Сам поедешь? Тогда автомашина заедет за тобой, шофёр знает, как проехать поближе к пожару. К тому месту, где остановитесь (дальше не проехать), подойдёт бульдозер. А там, как говорится, вам виднее. По окончании локализации пожара, с наступлением ночи, — а раньше вам и не справиться — отправляй бульдозер на лесоучасток. Всё равно, какое ночью тушение. Вообще-то по радио обещали к вечеру дождь. Успехов тебе, Сергей. Машина уже отъехала.

«Это мой первый лесной пожар, моё первое испытание. Какие трудности ждут меня, а они будут обязательно», — подумал Сергей.

В управлении лесного хозяйства, во время оформления его на работу, он слышал о большом лесном пожаре, о том, что авиация не может подняться в воздух — вся тайга в дыму. Когда же он спросил одного сотрудника — применяется ли сбрасывание воды транспортными самолётами, тот только рассмеялся: «Где-нибудь применяется такие способы тушения водой, но не у нас. Мы ждём вторую неделю, когда пожар подойдёт к реке».

«Действительно, не у нас, не буду же я ему рассказывать, как тушат лесные пожары в США». На первых курсах Сергей занимался английским языком и в оригинале читал американские журналы «Леса Америки», изданные в конце 40-х годов. На охране лесов стояла армия США, в каждом лесничестве обязательно был бульдозер, лесная охрана (инспекторы) имела портативные радиостанции, автомобили. Тушили пожары в основном сбрасыванием воды с воздуха: транспортные самолёты заправляются водой на озёрах и по команде самолётов-корректировщиков направляются на объект. У нас же, он это хорошо знал по практике, в основном применяются лопаты, охлёстывание кромки пожара пучками веток, в виде метлы. Основные приёмы — проведение плужных борозд или бульдозерных полос. Пожарная машина, если и есть, то одна, базируется обычно в лесхозе и применить её можно только при наличии водоёма и дорог. Вскоре подошла машина с рабочими. К середине дня вместе с бульдозером добрались до цели. Пожар оказался, к счастью, при безветренной погоде, низовым. Начали тушить, рассредоточившись по фронту огня. Бульдозер проделывал полосы, отсекая нетронутый огнём лес. Работали до вечера, и тут начался благодатный дождь, усиливающийся с наступлением темноты. Работа остановилась. Бульдозер должен уйти в посёлок лесоучастка, а рабочие добраться до него, чтобы оттуда уехать домой.

Вдруг события стали развиваться не по намеченному плану. Среди рабочих нашёлся один, который начал кричать и доказывать, что он местный, безвылазно живёт в этих местах 25 лет и хорошо знает дорогу, которая приведёт их в посёлок. Сергей стал доказывать, ссылаясь на схему пожара, что единственный способ выбраться — идти по следу бульдозера.

— Ждите меня здесь, я быстро обернусь, договорюсь, чтобы бульдозер ехал медленно, чтобы не сбиться с пути, — убеждал он их. И побежал в сторону стоящего ещё поблизости бульдозера. Но вдруг шум его стал отдаляться и Сергей понял, что его не догнать, а надо вернуться к рабочим, чтобы они не пошли, куда не надо.

Рабочих на месте не было, они ушли. Сергей понял, что остался один в незнакомом лесу, да ещё в ночь, в дождь. «Да что же это такое, какой неудачный день, — метались мысли в голове у Сергея, — надо догнать, найти ушедших, чтобы доказать, что он прав, быть наконец вместе с ними, вывести их из леса».

Сергей пошёл по их следам, но дождь усиливался, и следы скоро исчезли, он шёл наобум. Стало больше темнеть, лес угрюмо молчал. Потом стали слышны глухие уханья, какая-то крупная птица сорвалась с дерева и чуть не задела его лицо своим крылом, скорее всего филин, противная птица. Он шёл и шёл, наконец, уткнулся во что-то еле различимое в темноте. Когда приблизился, понял, что это штабель брёвен. Обогнул его и оказался на берегу реки. Он опустил руку в воду, вода была холодная, и тут он понял, в какую сторону течёт река. Он зажёг спичку, посмотрел на схему пожара и понял, где примерно находится. Что делать дальше Сергей пока не знал. Он нащупал кусок хлеба в кармане и стал думать, как укрыться от дождя.

«Утром буду выбираться отсюда. Но где же люди, куда они пошли? Может быть, действительно есть какая-то тропа и они выйдут. Но я всё равно буду потом выглядеть неприглядно. Придётся, вероятно, уйти с этой работы, — бичевал себя Сергей. — Как получилось, что выбрал он лесную профессию?»

Может быть, это была судьба. Было так: на уроке физики (кажется, это был последний школьный урок), открылась дверь, вошёл местный лесник и попросил учительницу (она же была директором школы) дать в помощь одного ученика для сбора лесных семян, чтобы вырастить в питомнике саженцы. Выбор пал на Сергея, и они поехали на телеге в лесное урочище «Вязовое».

И другая история. В институте оставалось сдать последний вступительный экзамен по физике. На лесной поляне он отдыхал от суеты общежития и задумался, «А стоит ли идти на экзамен?» Рядом играли с мячом дети, и один сказал другому «Тише кричи, рядом студент занимается». Это задело, и он подумал, «как же я приеду домой, не поступив». Пошёл на экзамен, получил проходной бал. Шум дождя вдруг затих, и в стороне послышались голоса, и даже крики. «Да это же рабочие», — молнией пронеслось в голове Сергея. Он рванулся в их сторону. Да, это были его сподвижники, они кричали, а один из них, самый пожилой, тряс как грушу, матерясь, того, который привёл их сюда. «Не хватало ещё мордобоя» — подумал он. «Мужики, — крикнул Сергей, прекратите. Согласны идти в сторону Первомайского?»

Они долго шли то сплошным лесом, то по вырубкам, молча, в едином порыве выбраться из тайги и, наконец, увидели огни посёлка. Нашли дом механика, тот поднял с постели водителя автомашины. Утром они были дома. А в посёлке уже прошёл слух, что рабочие и лесник пропали на лесном пожаре. Но всё закончилось благополучно.

Через два дня Сергей сдавал акт о пожаре в лесхозе. Директор был наслышан о блужданиях людей в лесу. Особенно удивился, как оказались у реки. Пришлось подробно обо всём рассказать.

— И всё же, как ты вышел на Первомайский участок ночью, в дождь, в незнакомой тайге, где и местные жители растерялись? — подивился он.

— Наверное, по Божьему провидению или чутьё помогло, Фёдор Емельянович.

— Чутьё, говоришь, — рассмеялся он. — Чутьё-то может и подвести. А лучше заранее всё взвешивать, быть начеку, быть предусмотрительным. В тайге знаешь как: тайга — закон, медведь — прокурор. Считай, что испытание ты прошёл, страх поборол, профессию не оставишь? — пытливо глянул он на Сергея. — Подбери человека на лесника обхода, где был пожар. Главное сам понимаешь, вовремя обнаружить всякие нарушения, особенно загорания. Ну, дерзай Сергей Иванович.

В. Мазаев

Вечер, посвящённый творчеству В. Высоцкого

Владимир Высоцкий — пример выдающегося человека своего времени, который не только вошёл в историю, благодаря своим произведениям, он оставил ещё и глубокий след в сердцах миллионов поклонников. Эмоции, которые вызывало его творчество у людей, всегда будут храниться в их памяти и в душе.

В чём же секрет творений, которые способны выдержать жёсткую проверку временем и остаться такими близкими и понятными даже для людей, которые появились на свет уже после смерти Высоцкого? Энергетика его текстов особенная, сильная и яркая, а в сочетании с харизматичной личностью автора и уникальной исполнительской манерой, они дали необыкновенную смесь, которая не могла оставить человека равнодушным. Это и позволило Высоцкому навсегда вписать своё имя в историю.

Песни Владимира Высоцкого обнажали реалии застойного периода Советского Союза, но они воспринимаются и понимаются и молодым поколением людей, которые знают о тех временах только понаслышке и из книг. Возможно, это происходит из-за правдивости и искренности его песен. Высоцкий сам однажды сказал, что не сочиняет песен, а лишь говорит правду под музыку.

Достоверностью и жизненностью были пронизаны и его роли на сцене театра, кино, и тексты песен. Высоцкий внутренне переживал судьбу каждого из своих героев, пропускал его через призму своего «я». Люди были убеждены, что он лично побывал во всех местах, о которых пел, что всё он испытал в своей жизни: и фронт, и тюрьму, и многое другое.

25 января в Покровской городской библиотеке прошёл вечер, посвящённый творчеству актёра. В этом году исполнилось 75 лет со дня его рождения, поэтому мы постарались сделать мероприятие в виде концерта памяти Владимира Высоцкого, где исполнялись песни и стихи этого талантливого поэта, барда, актёра, и человека. Среди исполнителей, принимавших участие в концерте, были представители как старшего, так и молодого поколения, что является убедительным доказательством, того, что творчество В. Высоцкого любимо всеми поколениями.

Очень ярким исполнением песен Владимира Высоцкого порадовал наш земляк 24-летний студент Московского института кинематографии Яков Кундин. Он исполнил четыре известные песни В. Высоцкого «Я не люблю», «Купола», а также «Прощание с горами» и «Вершина» из кинофильма «Вертикаль». Зрители наградили Якова бурными аплодисментами. Другой участник концерта Алексей Богослов исполнил «Балладу о правде и лжи», а также известную песню из любовной лирики В. Высоцкого «Здесь лапы у елей дрожат на ветру». На вечере выступила и молодая поэтесса Евгения Борисенко, которая исполнила собственное стихотворение, посвящённое В. Высоцкому, и мастерски прочитала его стихотворение «Не долюбил».

Ведущей и душой этого вечера была Ольга Ивановна Шашкова, режиссёр народного театра Дома культуры г. Покров. Она подготовила замечательную видеопрезентацию по творчеству В. Высоцкого, вдохновенно читала его стихи и рассказывала о нём. Вечер завершил видеоклип с песней Юрия Визбора «Памяти Высоцкого». Зрители были в восторге и сердечно благодарили всех выступающих за прекрасный концерт.

И. В. Крупина,
заведующая городской библиотекой

Ах, Таня, Таня, Танечка

«Ах, Таня, Таня, Танечка», конкурс под таким названием прошёл в Центре развития творчества детей и юношества накануне праздника, 24 января.

В мероприятии приняли участие 3 чаровницы: Татьяна Грачёва, Кристина Асцатурян (ученицы ПСШ № 1) и Татьяна Харламова (ПСШ № 2), которые соревновались в пяти конкурсах.

Строго работало компетентное жюри, в состав которого также входили четыре Татьяны. Татьяна Ивановна Королькова — депутат Совета народных депутатов и уполномоченный по правам ребёнка города, Татьяна Геннадьевна Кох — педагог дополнительного образования ЦРТДЮ, Татьяна Геннадьевна Матус — педагог математики и информатики средней школы № 1, Татьяна Найдюк — редактор покровского телевидения.

«Что в имени тебе моём?»- так назывался первый конкурс, где девушки должны были представить себя. Вторым интересным заданием был конкурс «Проверка на сообразительность». Далее участницам необходимо было прочитать стихотворение «Наша Таня громко плачет», находясь в разных предлагаемых обстоятельствах, соответственно и с разной интонацией. «Танина шляпка» так называлось следующее задание, где участницам были предоставлены заготовки, из которых они должны были смастерить интересные и необычные шляпки.

И последним конкурсом девушки должны были составить и показать зрителям немую фигуру при помощи активных помощников, пришедших на мероприятие, а зрители, сидящие в зале, должны были фигуру угадать.

По итогам оценок жюри третье место получила Кристина Асцатурян, второе — Татьяна Харламова, а победительницей конкурса стала Татьяна Грачёва.

Администрация ЦРТДЮ

В.С.Высоцкий

25 января В ПОКРОВСКОЙ ГОРОДСКОЙ БИБЛИОТЕКЕ

ЛИТЕРАТУРНО — МУЗЫКАЛЬНЫЙ ВЕЧЕР, ПОСВЯЩЁННЫЙ ТВОРЧЕСТВУ Владимира Высоцкого

НАЧАЛО В 17 часов Вход свободный

Светлана Станиславовна Пышкова

В эти радостные предновогодние дни мы одними из первых по информационным каналам узнали приятную важную новость — в администрации Владимирской области подведены итоги областного конкурса «Лучшая новогодняя ёлочная игрушка», основной задачей которого является популяризация народных и художественных промыслов региона и повышение престижа народного творчества области. В конкурсе приняли участие 23 авторские работы предприятий, государственных и муниципальных учреждений культуры, индивидуальных предпринимателей и физических лиц. Среди прочих победителей Благодарственного письма «За активное участие в конкурсе» удостоена Светлана Пышкова — заведующая детским садом № 1 города Покров за игрушку «Змейка».

Наш корреспондент Александра Бабанская связалась со Светланой Станиславовной по телефону, поздравила её с успехом и попросила коротко рассказать, как им это удалось.

Ёлочная игрушка

«Прежде всего, хочу чётко определиться, это не моя личная победа, а победа и заслуга всего нашего дружного и творческого коллектива. Наши педагоги не первый год активно работают над программой художественно-эстетического направления, поэтому-то ничего нет удивительного в том, что нас заинтересовал этот конкурс, когда увидели объявление о нём на сайте. Это очень близко и знакомо нам и мы активно включились в работу, вовремя всё сделали — и вот результат, которому радуемся все.

Мы и раньше участвовали во многих конкурсах «Чудо своими руками» и других, получали награды, правда, не такие весомые. Скажу больше, мы и в прошлом году хотели участвовать в таком областном конкурсе, но опоздали подать заявку всего на один день.

Заглядываем уже и в будущее, на следующий год мечтаем посоревноваться в конкурсе игрушек народного промысла, планируем поездку на фабрику новогодних игрушек для ознакомления. Легко и приятно работать в коллективе, который всегда в творческом поиске, увлекается и увлекает других, воспитывая подрастающее поколение на собственном активном образе жизни, на любви к прекрасному, тем самым подготавливая своих воспитанников к участию в будущих конкурсах. Вместе с нами награду, вручение проводил сам губернатор Н. В. Виноградов, получил самый юный участник, ученик 4 класса, почему бы не попробовать нашим ребятишкам! Мы уже думаем над этим.

Хочется отдельно поблагодарить создателей этой игрушки Ольгу Анатольевну Елисееву, Алдону Стасисовну Сердюкову, Татьяну Анатольевну Мильцину.

И, пользуясь, случаем хочу поздравить с наступающими праздниками весь наш коллектив вместе с воспитанниками, их родителей, всех коллег-педагогов, всех покровчан и пожелать всем здоровья, веры во всё хорошее, творческого задора, огонька, и успех обязательно придёт!»