Виталию Семёновичу Романову – невысокому улыбчивому человеку лет шестидесяти – однажды осенью дали путёвку в сочинский санаторий.
— Ну, наконец-то и ты сподобился, — ворчала жена, собирая его в дорогу, — сто лет на свой трест ишачишь — и хоть бы когда-нибудь, куда-нибудь…
— Ну, вот дали же!- невозмутимо отозвался Виталий Семёнович, не отрываясь от газеты.
— Не дожидаться надо было, когда дадут, а самому требовать! — парировала жена. — Всё обидеть кого-то боишься…Другие вот не боятся…
Романов и в самом деле был человеком деликатным и всю жизнь старался никому не причинять неудобств.
Наконец, сборы были закончены. На прощанье жена обняла Виталия Семёновича и наказала «ни в коем случае не заплывать далеко и не забывать менять рубашки».
По дороге в Домодедово погода вначале была хорошей, но ближе к аэропорту небо начали затягивать тучи, и, когда Романов вышел из электрички, уже шёл мелкий дождь.
Регистрация ещё не началась. Народу повсюду было полно, и Виталий Семёнович с трудом отыскал свободное место у широкого окна, выходящего на лётное поле. Струйки дождя стекали по стеклу, и аэродромные огни расплывались в наступающих сумерках. Романов вытащил из кармана журнал и углубился в чтение.
— Ты смотри, как поливает, — вздохнул его сосед справа, — того гляди рейс задержат!
С виду он был ровесником Виталия Семёновича – в роговых очках, лысоватый, усы щёточкой.
— А далеко летите? – поинтересовался Романов.
Сосед назвал небольшой сибирский город и усмехнулся:
— Небось, и не слышали о таком?
-Не только слышал, но даже бывал! – заулыбался Виталий Семёнович, откладывая в сторону журнал. – В первый год после института в командировку туда ездил.
— Надолго?
— Да нет, всего на неделю. Там у вас ещё дом интересный есть, большой такой, в виде корабля, верно?
— Верно, — кивнул новый знакомый, — кстати, в этом самом доме я и живу.
— А у меня там знакомая жила – секретарша с завода, на который приезжал, — продолжал вспоминать Виталий Семёнович. — Пару раз провожал её … Кажется, Диной звали…
Сосед почему-то нахмурился.
— А Вы, стало быть, Виталий, да? – спросил он.
— Вы-то откуда знаете? – удивлённо вскинул брови Романов.
Сосед помедлил, проводил глазами самолёт, выруливающий на взлётную полосу.
— Дина рассказывала, — снова заговорил он. – Мы ведь с ней ещё со школы дружили, а в ту пору дело к свадьбе шло… И тут вдруг изменилась она… другой какой-то стала. Я, конечно, с расспросами полез…она поначалу отнекивалась, а потом призналась – с парнем, дескать, познакомилась, с москвичом…
— У нас же с ней не было ничего, — пожал плечами Виталий Семёнович, — просто гуляли, болтали…Я даже домой к ней ни разу не заходил.
— Знаю, что не было, — проговорил сосед, — не в этом дело. В общем, месяца не прошло — и она к Вам в Москву отправилась…
— А как же адрес узнала?
— Секретарша — и адрес не узнает? Вы ж документы свои на заводе показывали?
— Точно, точно… Но ведь она так и не была у меня в Москве.
— Верно… К дому вашему подошла, а Вы из подъезда с девушкой…в обнимку…
— Ну да, это невеста моя была, жена теперешняя…
— Вот Дина вам на глаза показываться и не стала, и в тот же день домой вернулась.
Сосед достал из кармана платок, протёр очки. Какой-то парень с большой сумкой, протискиваясь мимо них, задел Виталия Семёновича, пробормотал извинения и двинулся дальше.
— Долго она маялась, — снова заговорил новый знакомый, — а я не отставал – всё замуж звал. И вот однажды говорит: «Хорошо, выйду за тебя, только свадьбы никакой не надо, ладно?» Ну, я на радостях на всё согласен был.
Сосед замолчал, задумавшись о чём-то. По залу прошла женщина в форменном кителе, выкрикивая фамилии пассажиров, опаздывающих на посадку.
— А дальше что? – первым нарушил молчание Романов.
— Дальше? – отозвался сосед. – Дальше оказалось – рано я радовался. Двух лет не прожили – и ушёл.
— Почему? – удивился Виталий Семёнович.
— Да как сказать… Со стороны поглядеть – вроде всё хорошо у нас было…А обниму её – и чувствую – не моя! Так вот.
— А она?
— Удерживать не стала – поняла, видно, всё. Да и ребятишками мы обзавестись не успели. Так и живём, по сей день в соседних подъездах.
— Неужто семьи больше не было – ни у неё, ни у Вас?
— Не было. Она ведь всю жизнь Вас любила, а я — её. Такая вот арифметика.
Романов был ошеломлён. Выходило, что он, никогда не обидевший даже мухи, невольно стал причиной страданий этих двух людей.
Между тем объявили начало регистрации на сибирский рейс. Новый знакомый протянул Виталию Семёновичу руку и направился к выходу. Романов хотел, было, что-нибудь сказать ему на прощанье, но так и не смог найти нужные слова.
Борис Аронов