Когда врач-терапевт Леонид Михайлович Сумин — невысокий седой человек лет шестидесяти — окончил приём, оказалось, что до начала дежурства остаётся чуть больше часа. Ехать домой было поздно, и доктор решил перекусить в маленьком кафе напротив.

Работы в больнице было много — у кабинетов с утра выстраивались длинные очереди, да и дежурить приходилось довольно часто. И порой сил не хватало больше ни на что. Домашние то и дело твердили Леониду Михайловичу, что пора бы уже отдыхать или хотя бы заняться чем-нибудь более спокойным. И он каждый раз с ними соглашался.

На улице моросил мелкий осенний дождь, но зонт Сумин открывать не стал — чуть-ли не до самых дверей кафе можно было дойти по подземному переходу. По обеим его сторонам тянулись киоски, в которых торговали всякой всячиной, а в самом конце, у лестницы, какой-то художник рисовал портрет сидящей напротив девушки. Когда-то, ещё школьником, Леонид Михайлович ходил в кружок рисования, и теперь остановился посмотреть.

Портрет был готов через несколько минут. «Сходство есть, — засмеялась девушка на прощанье, — а можно я к вам подругу приведу?» Художник кивнул и, повернувшись к Сумину, поинтересовался:

— Тоже изобразиться хотите?

И тут Леонид Михайлович узнал его. Сквозь облик пожилого худощавого человека проглядывали черты Сашки Клюева, вместе с которым они когда-то занимались в кружке и одно время даже дружили.

— Александр…Клюев…, если не ошибаюсь? — медленно проговорил он.

Художник прищурился, внимательно вглядываясь в его лицо, и просиял:

— Неужто Лёнька Сумин? Вот это да!

Они крепко пожали друг другу руки.

— Выходит, ты художником стал? — поинтересовался Леонид Михайлович в следующую минуту.

— Да нет, — усмехнулся Клюев, — это так… хобби! На заводе я всю жизнь протрубил после политеха. А ты?

— Терапевтом работаю в здешней больнице, — ответил Сумин, — вот подкрепиться хочу перед дежурством.

И, посмотрев на часы, предложил:

— Пойдём со мной в кафе. Посидим, поговорим…

В полупустом зале они заняли столик у окна.

— Так ты, значит, ещё работаешь, — произнёс Клюев, прихлёбывая кофе.

— А ты?

— Слава богу, разделался вчистую! Я ведь в главных энергетиках ходил — ни днём, ни ночью покоя не было…то одно, то другое.

» Знакомая история…» — подумал Сумин.

— Я и в отпуске, представь, толком ни разу не был! Всё бегом, да бегом…

«А меня из последнего отпуска отозвали, — пронеслось в голове у доктора, — половины даже отгулять не дали!»

— Так что, когда шестьдесят стукнуло — решил: «Шабаш!», и ушёл, как ни уговаривали, — продолжал его собеседник, — оглянуться, понимаешь, вокруг захотелось, пока ещё силы есть.

— И пенсии хватает?

— Видишь, живописью подрабатываю! — засмеялся Клюев, — Я, сказать по правде, помаленьку всегда рисовал, ну там шаржи всякие… А тут однажды в парке с женой сидели, я взял и соседа по скамейке изобразил…он увидел и деньги мне суёт…спасибо, говорит, за портрет. Вот с тех пор и практикую иногда, для поддержки бюджета. И то сказать — много ли нам надо…

— А раньше я тебя здесь ни разу не видел.

— Мы с женой недавно сюда переехали. Сыну свою трёхкомнатную отдали, а сами в их однокомнатную.

В зал вошли парень с девушкой, и, присев за соседний столик о чём-то тихо заговорили.

— Слушай, — спросил Клюев, — а ты завтра после дежурства что делаешь?

— Приём у меня, а потом вызова! — вздохнул Леонид Михайлович.

— А что, отдых разве не положен?

— Работать некому.

— А то поехали бы за город. Завтра, говорят, лучше погода будет, сам прогноз слышал. Около Заборья озерцо одно есть, лес вокруг — загляденье…Ты, небось, там и не был ни разу?

Сумин отрицательно покачал головой.

— А вот я тебе сейчас фотки покажу, — снова заговорил его приятель, и полез было в карман, но в этот момент у Леонида Михайловича зазвонил мобильник. Сестра из приёмного покоя просила его придти пораньше — поступал какой-то тяжёлый больной.

— Жаль! — с досадой сказал доктор, поднимаясь.

— Жаль-жаль, — в тон ему произнёс Клюев, — меня раньше вот так же дёргали! Ладно, ещё увидимся.

Недовольно ворча, сквозь одышку, Сумин быстро зашагал по подземному переходу, но где-то в глубине души ему было приятно ощущать, что в нём ещё есть нужда.

А Клюев заказал ещё кофе — спешить было некуда. За окном клён медленно ронял листья. Дождь кончился, в облаках появились просветы, и, судя по всему, завтрашней поездке за город ничего не должно было помешать.

Борис Аронов